Posted 19 September 2007 - 09:59 PM
... Я тебя никогда не забуду...
Сентябрь… Увядающая красота лета… Наступающая грустная прелесть осени… Холодные вечера, долгие темные ночи, желтые печальные листья… Мертвая вода в лужах… Прощание с жизнью. Или с любовью… Тихое кладбище… Шикарный памятник: «Любим, помним, скорбим…» Красивая женщина в черном с белыми цветами… Тихие слова, как строчки из старой песни… Я тебя никогда не забуду… Я тебя никогда не увижу…
В один из сентябрьских, прохладных, но всё ещё солнечных дней, я ехал в районе метро «Кропоткинская» в сторону центра. Ехал по каким-то там делам, решать вопросы, до которых мне совершенно не было дела. Но руководящий пост, высокое доверие, оказанное мне свыше, в виде той должности, которая манной небесной свалилась мне на голову, да и просто чисто человеческая ответственность не давали мне права в выходной день задвинуть все дела, и отдохнуть с семьёй.
Семья… Моей семьёй официально по бумагам, да и со стороны для всех считалась черноволосая мадам двадцати пяти лет от роду, с ногами от ушей, бездонными глазами и полным отсутствием хоть какого-либо содержимого в этой прелестной головке. Ровно три года назад мы с ней официально поставили свои подписи во дворце бракосочетания № 1 (Опять же прихоть моей пассии – всё должно быть на уровне), и я не знаю, кто как это со стороны расценивает, но я заявляю, что подписался на своем смертном приговоре.
Бывает же так, что люди в весьма юном возрасте поражают зрелостью мышления, и ты невольно удивляешься, откуда же в таком возрасте такая цельность в человеке. Но бывает и наоборот, когда несмотря на частную школу, море преподавателей, три года обучения в одном из лучших колледжей Франции, ну и так далее, перечислять можно бесконечно, в человеке нет не просто чего-то разумного, внятного, а вообще нет ничего человеческого. Именно такой экспонат и достался мне в жены. В придачу с белой, такой же глупой и ленивой персидской кошкой Клеопатрой, в миру Клепкой.
Хотя, разумеется, приданное моей жены оценивалось на порядок выше. Собственно говоря, машина, на которой я сейчас ехал, квартира, в которой я теперь жил, да и та самая ответственная должность, назначение на которую с любовью, но не без ехидства, подписывал исполнительный директор Российского представительства нашей компании. Тесть мой то есть. И вот я ехал, оставив дома в теплой постели красивое молодое тело, ехал, не зная, когда я вернусь теперь домой, вернусь ли вообще, и будут ли меня там ждать. Все-таки двадцать пять против тридцати двух – разница есть. И моей красавице жене вовсе ни к чему было готовить воскресные ужины, и поджидать любимого мужа в уютном халатике с чашкой ароматного кофе.
А всё началось с этого дурацкого Арбата, где я около трех с лишним лет назад прозябал, рисуя картины, портреты проходящих мимо любителей живописи за сто рублей, пил чай в пакетиках, чтобы согреться и покупал по дороге домой три белых гвоздики, килограмм макарон и кусочек сыра. на большее просто не хватало. Макароны и сыр предназначались для голодного меня. А белые гвоздики были для неё. Она любила гвоздики вообще, и белый цвет особенно. А я любил её. Мягкие светлые волосы, нежно-голубые, почти прозрачные глаза, тихий голос. Девочка-весна. Любимая моя…
Мы жили в её крохотной квартирке на краю Москвы, в спальном районе, делившемся, на Бирюлево Западное и Восточное. Тупизм, я никогда не понимал, как можно жить в квартире, половина которой относится к востоку, а половина к западу… Но несмотря ни на что, я жил в этой квартире, я жил с женщиной, которую любил, и в принципе наверное я был счастлив.
Но однажды всё изменилось. Холодным мартовским вечером я как всегда торчал на Арбате со своими картинами… По законам жанра, надо сейчас было бы написать: и тут я увидел её… Черные волосы, надменный взгляд, слишком вызывающе для этого места дорогие вещи… Красивая, что говорить.. Но тем не менее, это не я её увидел… А она меня…
Подошла с подругами. Захотела портрет. Время было уже позднее, я пытался объяснить ей, что уже не работаю, собираюсь домой. Что могу опоздать в цветочный ларек, что могу опоздать домой, что свет уже не тот, и пришла бы она лучше завтра. Но всё было бесполезно. Так и пришлось рисовать. Портрет получился красивый. Яркий и насыщенный - при освещении вечерних фонарей, рука моя сильнее обычного жала на карандаш. Но какой-то он был пустой что ли… Я только потом это понял - не хватало чего-то в глазах. Хотя я так старался передать всю её красоту, но получилась почти фотография, красивая, яркая и пустая.
Потом она, из вежливости разумеется, подвезла меня до дома на своей большой и красивой машине, оплатила шикарный букет ярко-алых роз для моей девушки и… На следующий день приехала опять. Я всё понял сразу. Всё-таки, в таких делах, слава богу, разбираюсь. Я понял, что она просто так уже не уйдет. А я и не хотел наверное, чтобы она ушла.
Мне даже не пришлось никому ничего объяснять.. Через неделю, после того, как я нарисовал этот злосчастный портрет, мои вещи в скромном чемоданчике мирно ждали меня под дверью… Ей не понравились красные розы… Как не понравились приходы под утро, губная помада на воротнике, запах чужих дорогих духов от моей одежды.. Запах чужой красивой жизни от меня самого…
А я устал от макарон с сыром. От этих идиотских белых цветов. От вечного недосыпа, недоедания, от бытовых проблем, которые как мне казалось, разрушали всё очарование нашей жизни…
И ровно через полтора месяца я надел на палец обручальное кольцо девушке с черными волосами. Дальнейшее меня на тот момент интересовало мало. Я, бедный художник, пишущий картины, портреты, я хочу заниматься только своим делом. Я устал от бесконечной смены работы… Один офис, другой офис... Мне это не нужно… Я ждал свободы.. Свободы мышления, свободы действий, пространства.
Нам купили роскошную квартиру в элитном жилом комплексе. Моя новоиспеченная супруга, глупо хихикая, преподнесла мне ключики от моей новой машины. Для работы с картинами я снял себе огромную студию в центре города. Я думал, что стал счастливым… Идиот.
Через месяц мой тесть, солидно покашливая, вызвал меня на разговор. Суть заключалась в том, что он уже не молод, что надо продолжать дело, картины - это конечно хорошо, но бизнес есть бизнес. Сыновей у него нет, только дочь. А нужен мужчина. Сначала просто на хорошую должность, а потом и на его, собственно, место. Я спросил, сколько времени у меня есть подумать. Мне ответили, что над такими предложениями не думают, их принимают.
На следующий день я уже сидел на новом рабочем месте, совершенно не понимая, зачем мне всё это вообще нужно. Я ждал объяснений от жены, но услышал только то, что я изначально знал, на что шел…
Вот ведь как получается, не знал…
Через две недели я понял, что о студии, о картинах можно забыть… Да и новообретенные родственнички неоднократно давали мне это понять. Вроде того, что в моем возрасте уже бы надо карьерой заниматься, а не с кисточкой прыгать.
Я ушел с работы под предлогом каких-то неотложных дел и поехал в студию.
Картины, портреты… Вся моя жизнь. Основное мое предназначение.. Что мне теперь с этим делать? Среди кучи мольбертов я нашел тот самый портрет, который написал тогда на Арбате. Я видел в нем тогда просто красивую девушку. Может слегка взбалмошную, может немного избалованную, но в общем-то совсем неплохую. А теперь на меня смотрела жестокая, ехидная истеричка. Которая в свои двадцать с небольшим уже умудрилась засунуть меня, признанного ловеласа, под свой каблук. Изменить во мне все снаружи и уже почти добраться до нутра.
Я разорвал этот портрет и выкинул обрывки на мостовую. Ей он точно уже не нужен…
Но куда девать это всё добро? Я не смогу хранить это у себя. Не смогу смотреть на эти картины, понимая, что для меня всё это уже в прошлом…
Я вспомнил про дурацкую квартиру в Бирюлево. Вот, кто всегда сохранит, кто точно никогда не скажет, что всё это чушь. Только вот, живет ли она там ещё?
Я помню очень смутно, как добрался до знакомого дома, зашел в подъезд, поднялся и позвонил в квартиру… Дверь мне открыл незнакомый молодой человек, кого-то отдаленно напоминающий, с очень грустными глазами…
- Добрый день, скажите… А вот здесь девушка жила… Молодая. Она ещё живет тут?
- Да, она здесь, но она… Вряд ли она сможет с вами пообщаться. А зачем вам?
- Видите ли.. Я ей хотел кое-что передать… А вы ей кто?
- Я её брат... Мы давно с ней не виделись... А теперь вот... Я приезжаю к ней, навещать… Ну вы проходите всё-таки…
Я зашел в нашу бывшую обитель. Проходил и не узнавал здесь ничего. Ремонт, в который видимо была вложена не одна тысяча долларов… Евроокна… Кухня по последнему писку. Откуда всё это? Молодой человек провел меня в комнату. Там было темно, полностью занавешены окна… Ни одной лампочки. В глубине стояла большая кровать, на которой я, скорее даже почувствовал, чем увидел, лежала она….
Я подошел ближе. Раздираемый жалостью, сочувствием и ещё целым набором различных эмоций… Она лежала бледная, с закрытыми глазами, она не видела и не знала, что я здесь… Я не помню, сколько простоял молча около её кровати… Но впервые за долгое время я ощутил на своих щеках горячие солёные дорожки… Господи… Девочка моя… Что с тобой? Что? Но ответа я так и не услышал. И мне стало страшно, что когда-нибудь она откроет глаза, и я просто не смогу в них посмотреть… В голову пришли строчки из песни «Я тебя никогда не забуду, я тебя никогда не увижу…» Я провел рукой по её волосам и она открыла глаза. Я несколько секунд, не мигая, смотрел в них, полные печали, боли и разочарования… И я испугался…
Как во сне вышел из комнаты… Брат её стоял в коридоре, в глазах его плескалось сочувствие вперемешку с презрением… Он объяснил мне тогда, что после моего ухода она не раз пыталась уйти из жизни… Что психика её совсем ослабла и теперь она живет от одной попытки суицида к другой. В квартире сделали ремонт, как я понял, братец прилично зарабатывает, всё обустроили... Здесь нет ножей, колющих и режущих предметов, таблеток, окна не открываются полностью, только форточки. В общем, всё понятно. Здесь живет человек, который мечтает избавиться от своей жизни…
Помолчав, брат добавил: «Хотя зачем она ей? Ты ушел и забрал с собой всё… И она всё равно это сделает рано или поздно…»
Я не знал, что сказать. Страх перед собственной совестью заставил меня замолчать, молча оставить свои картины и покинуть эту квартиру… Я боялся, что она откроет глаза и увидит меня... Вернее я сам боялся увидеть себя в её глазах… И сбежал… И с тех пор я больше её не видел… И не написал ни одной картины…
И вот три года спустя я ехал по набережной, мечтая лишь о том, чтобы поскорее доделать все дела, вернуться домой, откупорить очередную бутылку виски и засесть до глубокой ночи в своем кабинете. Я проезжал мимо рекламных плакатов, вывесок, и тут на одном из щитов я увидел что-то такое, что заставило меня нажать на тормоз…. Солидный мужчина на черной Ауди сзади объехал меня, матерясь в открытое окно… Но мне было всё равно. Картинка на плакате была не просто картинкой, а картиной… Моей картиной… И снизу надпись, что такого-то числа, в таком-то месте проходит выставка работ неизвестного художника… Меня… Я ещё не знал, как это всё получилось. Я ещё не знал, кто всё это организовал. Но я уже боялся. И я знал, чего боюсь. Её глаз. Тех самых глаз, которые смотрят со всех портретов. Которые может и забыли, но простили ли? А может… Может это и не она вовсе? Продала, отдала кому-то, обокрали квартиру – да ведь всё, что угодно может быть….
А через несколько дней я войду в выставочный зал и буду долго бродить среди своих картин… И лица на них будут смотреть на меня с укором. По щекам моим вновь побегут соленые дорожки… От радости вновь увидеть всё это… От страха всё это снова потерять… И от стыда… И я буду ходить и искать, и бояться найти те голубые глаза… И в итоге я всё же встречусь со знакомым мне уже, усталым грустным взглядом… Но это будет не её взгляд, а его. Он подойдет ко мне с букетом белых гвоздик… Простых и безумно дорогих мне цветов…
- Это тебе... От неё…
И мне так много захочется спросить… И захочется поскорее побежать к ней, наплевав на все и на всех… Но он только отрицательно покачает головой и уйдет…
И тогда я пойму, что я не преуспевающий бизнесмен… Я не счастливый муж, я даже не художник… Я просто идиот.
И днями позже я буду мучаться, точно даже не зная, жива она или нет… Я буду изводить себя и семью… Я заброшу работу... Подам на развод… Я откажусь от всего, лишь бы только найти её, хоть что-нибудь от неё… Но никто мне не отзовется… Я подключу свои связи, пытаясь найти её саму, брата… Но всё будет бесполезно. Когда-то, несколько лет назад я сам сделал выбор, покинув ту квартиру в Бирюлево, оставив человека без шансов на выживание. И я уже не достоин знать, что с ней стало…
И я буду пить виски бутылками… Я буду садиться в машину и рассекать ночные улицы на бешеной скорости… И в одну из таких ночей меня не станет… Я разобьюсь в глупой, пьяной аварии исключительно по своей собственной вине.
И кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем на то место, где будет покоится мой прах, придет красивая женщина со светлыми волосам, усталыми голубыми глазами и белыми гвоздиками…
Она с грустью посмотрит на мой роскошный памятник, поставленный скорбящей женой, аккуратно положит цветы… И что-то тихо скажет… И только легкий ветерок разнесет обрывки фразы… «Я тебя никогда не забуду…Я тебя никогда не…»
0
